ШМЕЛЕВ ИВАН СЕРГЕЕВИЧ

(1873-1950) русский писатель

Будущий писатель родился в патриархальной купечес­кой семье, воспитывался в атмосфере почитания стари­ны, сугубой религиозности. Одновременно Шмелев испы­тывал влияние «улицы» — рабочего люда разных губер­ний, стекавшегося во двор отца — подрядчика в Замоск­воречье — и приносившего с собой стихийную мятежность, богатый язык, фольклор. Это определило социальную остроту лучших произведений Шмелева, с одной стороны; с другой — внимание к «сказу», близость к литературным традициям, идущим от Н.С.Лескова и Ф.М.Достоевского. Все это способствовало тому, что Шмелев стал большим мастером русского литературного языка, видным представителем критического реализма.

После окончания юридического факультета универ­ситета (1898) и года военной службы он 8 лет был чи­новником в глухих уголках Московской и Владимирской губерний.

В эти годы Шмелев впервые живет в близости к при­роде. Он живо чувствует и понимает ее. Впечатления этих лет подсказывают ему страницы, посвященные природе, начиная с рассказа «Под небом» (1910) и кончая поздней­шими произведениями.

Первый печатный опыт Шмелева — зарисовка из на­родной жизни «У мельницы» (1895). Серьезнее были вы­шедшие в Москве в 1897 году очерки «На скалах Вала­ама».

Получили широкую известность произведения Шме­лева, написанные под воздействием революции 1905—1907 годов (повести «Распад», 1907, «Гражданин Уклейкин», 1908; рассказы «Вахмистр», 1906, «Иван Кузьмич», 1907). М.Горький поддержал Шмелева в завершении ра­боты над значительным произведением — повестью «Че­ловек из ресторана» (1911).

Главным, новаторским в повести «Человек из ресто­рана» было то, что автор сумел полностью перевоплотить­ся в своего героя, увидеть мир глазами официанта.

Гигантская кунсткамера разворачивается под музыку перед старым официантом. И среди посетителей он видит одно лакейство. Действующие лица повести образуют единую социальную пирамиду, основание которой зани­мает Скороходов с ресторанной прислугой. Ближе к вер­шине лакейство совершается уже «не за полтинник, а из высших соображений»: так, важный господин в орденах кидается под стол, чтобы раньше официанта поднять об­роненный министром платок. И чем ближе к вершине этой пирамиды, тем низменнее причины лакейства.

Суд лакея оказывается жестоким. При всем этом Шмелев не теряет чувства художественного такта: ведь Скороходов — обыкновенный официант, предел мечтаний которого — собственный домик с душистым горошком, подсолнухами и породистыми курами, он отнюдь не со­знательный обличитель. Его недоверие к господам, недо­верие простолюдина — слепо. Оно перерастает в непри­язнь к образованным людям вообще.

В «Человеке из ресторана» чувство недоверия к «об­разованным» тем не менее не переходит в предрассудок. Темный, религиозный человек, Скороходов особо выде­ляет революционеров, противостоящих своекорыстному миру. Повесть имела шумный успех.

В течение 1912—1914 годов публикуются рассказы и повести Шмелева «Стена», «Пугливая тишина», «Волчий перекат», «Росстани», «Виноград», упрочившие его по­ложение в литературе как крупного писателя-реалиста.

Первое, на что обращаешь внимание, — это темати­ческое многообразие его произведений. Тут и разложе­ние дворянской усадьбы («Пугливая тишина», «Стена»); и тихое житье-бытье прислуги («Виноград»); и эпизоды из жизни аристократической интеллигенции («Волчий перекат»); и последние дни богатого подрядчика, приехав­шего помирать в родную деревню («Росстани»).

В повести «Росстани» (что означает последнее свида­ние с отбывающим, прощание с ним и проводы его) купец Данила, вернувшись помирать в родную деревню Ключе­вую, по сути, возвращается к себе истинному, неосуществившемуся, открывает в самом себе того человека, ка­кого он давно забыл. Только теперь, когда осталась малая горсть жизни, собранная по сусекам — на последний блин, получает Данила Степанович возможность творить добро, помогать бедным и сирым.

Пристальное внимание к национальной специфике, «корню» русской жизни, все более характерное для шмелевских произведений, не вывело писателя на грань шо­винистического патриотизма, который охватил большую часть литераторов в годы Первой мировой войны. Настро­ение Шмелева этих лет прекрасно характеризуют сбор­ники его прозы — «Карусель» (1916), «Суровые дни» и «Лик скрытый» (1916).

Октябрь Шмелев не принял. Отход писателя от обще­ственной деятельности, его растерянность, неприятие происходящего — все это сказалось на его творчестве 1918-1922 годов.

В 1918 году Шмелев пишет повесть «Неупиваемая чаша». Он заклеймил в ней «барство дикое, без чувства, без закона», однако само обращение к прошлому выгляде­ло анахронизмом в ту пору, когда шла Гражданская война.

Отъезд писателя в 1922 году не был следствием толь­ко идеологических разногласий с новой властью. Един­ственного сына Сергея писатель любил больше жизни. В 1920 году офицер Добровольческой армии Сергей Шме­лев, не пожелавший уехать с врангелевцами на чужбину, был взят из лазарета и без суда расстрелян. Писатель уез­жает сначала в Берлин, а потом в Париж.

Поддавшись горю утраты, он переносит чувства оси­ротевшего отца на свои общественные взгляды и создает тенденциозные рассказы и памфлеты-повести — «Камен­ный век» (1924), «На пеньках» (1925), «Про одну стару­ху» (1925). Все же против русского человека Шмелев не озлобился, хотя и многое в новой жизни проклял. Непри­миримость свою он сохранил и в годы Второй мировой войны, унизившись до участия в пронацистских газетах.

Из чужой и «роскошной» страны с необыкновенной остротой и отчетливостью видится Шмелеву старая Рос­сия. Из потаенных закромов памяти пришли впечатления детства, составившие книги «Родное», «Богомолье» (1935), «Лето Господне» (1933).

До конца своих дней чувствовал Шмелев саднящую боль от воспоминаний о России, ее природе, людях. В последних книгах — крепчайший настой первородных русских слов, пейзажи-настроения, поражающие своей высокой лирикой, самый лик Родины — в ее кротости и поэзии.

При всем при том, что книги «Родное», «Богомолье», «Лето Господне» являются художественной вершиной шмелевского творчества, в целом произведения эмигран­тской поры отмечены крайней, бросающейся в глаза не­равноценностью. Это отмечалось и в эмигрантской кри­тике. Рядом с поэтической повестью «История любовная» (1927) писатель создает лубочный роман «Солдаты»(1930) на материале Первой мировой войны; вслед за ли­рическими очерками автобиографического характера («Родное», «Старый Валаам») появляется двухтомный роман «Пути небесные» (1936— 1948) — растянутое и ме­стами аляповатое повествование о «русской душе». Це­ликом на сказе построен роман «Няня из Москвы», где события переданы устами старой русской женщины Да­рьи Степановны Синицыной.

Последние годы жизни Шмелев проводит в одиноче­стве, потеряв жену, испытывая тяжелые физические стра­дания. Он решает жить «настоящим христианином» и с этой целью 24 июня 1950 года отправляется в обитель Покрова Божьей Матери, в 140 километрах от Парижа. В тот же день сердечный приступ обрывает его жизнь.