СОЛОГУБ ФЕДОР

(настоящее имя — Тетерников Федор Кузьмич)

(1863-1927) русский писатель-символист

 

Отец Федора был петербургским ремесленником, пор­тным, который скончался от чахотки, оставив малолет­них сына и дочь. Мать происходила из крестьян и вскоре после смерти мужа стала работать прислугой в семье сво­их знакомых Агаповых. Воспитание детей велось дедовс­ким способом: их били по малейшему поводу. Удивитель­но, но маменька секла и взрослого сына, вплоть до 28 лет.

Впрочем, хозяева воспитывали Федора и его сестру Ольгу вместе со своими детьми. Это были интеллигент­ные и образованные люди, интересовавшиеся театром и музыкой, и иногда мальчику даже доставался от них або­немент в оперу. В доме Агаповых была неплохая библио­тека, которой Федору разрешали пользоваться, и наиболь­шее впечатление на него произвели «Робинзон Крузо» Д.Дефо, «Король Лир» У.Шекспира и «Дон Кихот» М.Сер­вантеса.

Федора часто допускали и на беседы историко-литературного характера, и на детские праздники. Но дети дразнили его, сына прислуги, и он остро ощущал неравен­ство положения. Позже Сологуб отразит свои пережива­ния во многих стихотворениях и рассказах (например, в образе Гриши Игумнова из рассказа «Улыбка»).

Благодаря матери Федор смог закончить сперва при­ходскую школу, затем уездное училище. В 1882 году он заканчивает учительский институт и освобождает свою мать от тяжелой поденной работы.

 

Свою педагогическую деятельность он начинает в глу­хой провинции — в городке Крестцы Новгородской губер­нии, куда отправляется преисполненным наполеоновскими планами внести жизнь в школьную рутину, семена света и любви — в детские сердца. Однако в то время любое прояв­ление свежей мысли воспринималось как инакомыслие.

Позже в романе «Тяжелые сны», начатом в 1883 году и опубликованном в 1896 году, Сологуб покажет атмос­феру клеветы, наветов, лжи, царившую в провинциаль­ных школах. Его учительская деятельность в провинции продолжалась в течение десяти лет (в 1885 году он пере­езжает в Великие Луки, а затем в 1889 году — в Вытегру, уездный город Олонецкой области, где преподает в учи­тельской семинарии.) И все это время он боролся с бед­ностью, отупляющим трудом и тяжким деспотическим домашним гнетом матери, который продолжался до самой ее смерти в 1892 году.

В письмах к сестре он делится своими откровенно фантастическими планами о том, как собирается разбо­гатеть и вырваться из бедности: напишет учебник мате­матики с целью получения денежной премии, выиграет в лотерею, организует ссудо-сберегательную кассу для учи­телей.

Все годы учительской карьеры Федор Тетерников ве­дет своеобразный лирический дневник. Он описывает места, где живет, нравы обитателей, их внешность, при­вычки, уклад, попойки, любовные похождения.

Сологуб отличался редкостным трудолюбием: за свою сорокалетнюю творческую жизнь он написал около четы­рех тысяч стихотворений. Однако, хотя он опубликовал первое стихотворение «Лиса и еж» уже в 1884 году в пе­тербургском журнале «Еж», последующие произведения или не принимались, или проходили незамеченными.

 

Поворотным в его жизни стал 1892 год, когда ему уда­лось переехать в Петербург. Он получил место учителя математики в Рождественском городском училище, а в 1899 году стал учителем, а затем и инспектором Андреев­ского училища и членом Петербургского уездного учи­лищного совета.

Он вышел в отставку только в 1907 году, причем не по своей воле: ему не простили тех взглядов, которые он высказывал в печати по поводу образования.

В Петербурге Сологуб сразу же входит в литератур­ную среду, знакомится с вождями нового направления (символизма) Д.Мережковским и Н.Минским, начинает сотрудничать с журналом «Северный вестник», где печа­тает свой первый рассказ «Тени». В печатном органе сим­волистов ему придумали псевдоним, отбросив одну букву из фамилии известного литератора В.Соллогуба.

По тематике стихотворения Сологуба не отличаются разнообразием, их можно условно обозначить как произ­ведения о жизни и смерти. Современники писали о про­стоте и примитивности его стихов, видели в них простой отклик на события, но не искали глубины исторических аналогий и сложных аллюзий, как, например, в поэзии В.Брюсова.

Лирическим героем поэта владеют настроения тоски, безнадежности, бессилия и растерянности. «Я — сын тоже больного века», — заявляет Сологуб. Поэтический словарь писателя однозначен, в нем доминируют'такие понятия, как смерть, труп, прах, склеп, могила, похоро­ны, тьма, мгла.

Брюсов заметил, что в первом томе Сологуба на 177 стихотворений встречается более 100 различных метров и построений строф соотношение, которое вряд ли най­дется у кого-либо другого из современных поэтов. Иссле­дователь поэзии начала XX века академик В.Жирмунский использовал стихи Сологуба как поэтические образцы в исследовании «Композиция лирических стихотворений».

Современники отмечали магический или заклинательный оттенок стихов поэта. Иногда даже говорили о сатанистском, дьявольском начале в произведениях Сологуба.

Однако нельзя говорить о том, что его творчеству при­сущи только пессимистические интонации. Он описывал тот мир, который видел, причем характеризовал его фак­тографически точно.

В романе «Мелкий бес» (1905) Сологуб описал тот мир, который хорошо знал: жизнь провинциальной глу­бинки и ее героя, учителя Передонова. Во многом следуя традициям Гоголя, он натуралистически точно и в то же время символистски-обобщенно утрирует, доводит до гро­теска нелепости, патологии все возможные человеческие проявления. Образ странного фантастического существа Недотыкомки стал нарицательным, воплощая невежество, пошлость, скудоумие.

Люди в изображении Сологуба нарочито уродливы, развращены, мелочны и тщеславны, ими владеют низмен­ные чувства. Они стремятся лишь унизить окружающих или напакостить им. Имя Передонова, гордящегося сво­им невежеством, стало благодаря Сологубу символом кос­ности и патологической тупости.

Отношение к современному образованию поэт выска­зывал и в своих публицистических статьях, появлявших­ся в разных петербургских изданиях. Он начинает публи­ковать в сатирических журналах стихи и политические сказочки.

Против Сологуба даже возбуждаются уголовные пре­следования и судебные дела.

 

Новый период творчества писателя начинается в 1907 году, когда он теряет любимую сестру, памяти которой посвящает стихотворение «Чертовы качели», в котором утверждает, что миром правит дьявольская сила.

Тогда же Сологуб приступает к первому роману три­логии «Творимая легенда». Он назовет его «Капли крови». Вскоре за ним последовали романы «Королева Ортруда» и «Дым и пепел». В них появляется главная утопическая мечта Сологуба, «гордая мечта о преображении жизни силою творящего искусства, о жизни, творимой по гор­дой воле». В нем звучат отзвуки тем, появившихся еще в ранних стихах, например, миф о далекой стране Ойле, попасть в которую можно только после смерти. Так в твор­честве писателя появляется представление о смерти как одном из способов решения всех жизненных коллизий.

Параллельно он разрабатывает и другой миф — миф о солнце-драконе. Известно, что древние представляли солнце как живое существо, которое убегает от ползущего по небу змея. Если змей догоняет солнце и глотает его, на земле наступает солнечное затмение. Мир представляется Сологубу как вечный поединок добра и зла, причем последнее обычно побеждает. Личность вынуждена подчиниться злой фатальной силе, ее свобода иллюзорна.

Сологуб обращается к драматургии, одна за другой появляются его пьесы «Победа смерти» (1907), «Дар муд­рых пчел» (1907), «Любви» (1907), «Ночные пляски» (1908), «Васька Ключник» и «Паж Жеан» (1908), которые с успехом идут на сценах петербургских театров.

Вышедшая в 1908 году восьмая книга стихов «Пламен­ный круг» представляет собой в основном сборник напи­санного за пятнадцать лет. Сологуб демонстрирует свое понимание образа-символа: он должен быть ясен по се­мантике и в то же время нести авторское содержание. Свои рассказы писатель объединил в сборники «Жало смерти» (1904), «Истлевающие личины» (1907), «Книга разлук» (1908), «Книга очарований» (1909). Реальное и условное сосуществуют в них рядом, иногда трудно даже различить, где и когда происходит действие, в какой сре­де, во сне или наяву. Показательным можно считать рас­сказ «Тени» (1896), в котором мальчик с трудом дожида­ется вечера, чтобы начать изображать на стене разные фигурки. Сологуб с педантичной, почти протокольной точностью воспроизводит непостижимые, мучительные происшествия, находящиеся на грани между реальностью и фантастикой. Внешне холодный, лишенный эмоций стиль был назван Т.Манном «милосердной жестокостью».

В 1908 году Сологуб женился на писательнице А.Чеботаревской, окончившей в Париже Высшую школу об­щественных наук. Она была автором рассказов и перево­дов, писала статьи, посвященные искусству.

В прежней квартире Сологуба, по воспоминаниям Чулкова, собирался «ареопаг петербургских поэтов». Те­перь А.Чеботаревская открывает в их доме литературный салон, где принимают художников, актеров, политичес­ких деятелей. Сологуб становится учителем жизни, мод­ным писателем.

События Первой мировой войны оцениваются им с шовинистических позиций, теперь он говорит о самопо­жертвовании ради обновлении жизни. Правда, книга сти­хов «Война» не была положительно оценена критикой.

 

Октябрьскую революцию Сологуб не принял, ему ка­залось, что наружу вышли бесовские силы. Он хотел, что­бы изменился строй души, чтобы люди стали иными. По­скольку этого не произошло, Сологуб собирался уехать из России. 1921 год стал для него годом потерь: жена по­кончила с собой в приступе меланхолии, бросившись в Неву с Тучкова моста. Тело ее нашли только весной, ког­да сошли льды.

Несмотря на внутреннюю оппозицию по отношению к новому режиму, писатель продолжил работать: в 1923 году был напечатан его роман «Заклинательница змей», выходили стихи и статьи. С 1926 года Сологуб являлся председателем Союза ленинградских писателей.

Однако болезнь отнимала у него последние силы, дол­гие месяцы он не вставал, жил за темным шкафом, в углу у родственников жены. В декабре 1927 года Сологуб скон­чался, оставшись в истории литературы как романист, рассказчик, драматург.

 

Перед потомками стоит задача изучения его обшир­ного творческого наследия. Ведь на протяжении многих десятилетий имя Сологуба было известно преимуществен­но специалистам. И только в последнее время его произ­ведения начали печатать массовыми тиражами.

Остается практически неизученной переводческая деятельность Сологуба: он переводил с украинского, бол­гарского, немецкого, новогреческого, польского, француз­ского, английского языков.