КАЛИГУЛА

(Гай Цезарь Германик)

(12-41) римский император с 37 г. н.э.

Ученые уже давно сделали весьма любопытный вывод: чем больше римских императоров восхваляли при жиз­ни, тем больше их ругали после смерти. Впрочем, римские правители непрерывно сменяли друг друга, и не все из них успевали проявить свой характер. Но среди них выделяются два деятеля, чье правление отличалось особой жестокостью. Это были Калигула и Нерон. Любопытно, что Нерон родился в том самом 37 году, когда Калигула пришел к власти.

Свой титул и могущество Калигула унаследовал у Тиберия, чьим внуком он являлся. Правда, поговаривали о том, что сам Тиберий отправился в мир иной не без помощи своего внука. В избрании Калигулы императором Рима существенную роль сыграл предводитель преторианских когорт Макрон.

В детстве Калигула, сын Германика и Агриппины, воспитывался в Германии и вырос на Рейне в военном лагере среди солдат. Он как бы не относился к той римской элите, из которой и появлялись будущие правители: ведь власть была выборной, а не наследственной, хотя в завещании можно было указывать среди преемников и своих ближайших родственников, как это сделал Тиберий.

Свое прозвище Калигула получил от солдатской обуви (caligae — солдатский сапог), которую носил с детства. Полагают, что его мать видела в сыне будущего правителя и военачальника, поэтому одевала сына в военную одежду. С другой стороны, в такой одежде ему было удобнее играть среди воинов.

Первоначально народ воспринимал Калигулу восторженно. Тот был молод, щедр и умен, кроме того, получил неплохое образование. Вероятно, поэтому он избирался на пост консула четыре раза. Правда, и сам Калигула делал все возможное, чтобы возбудить к себе любовь со стороны своих подданных: миловал осужденных и сосланных, воздавал почести близким, пытался даже вернуть народу право выбора должностных лиц, восстановив народные собрания. С избранием Калигулы в Риме возобновились традиционные зрелища — гладиаторские бои и травли зверей, которые почти совершенно прекратились при Тиберии.

Праздничное настроение прошло быстро, так как политика Калигулы круто изменилась. Некоторые полага­ют, что он тяжело заболел и впал в так называемое кесарево безумие. Другие вспоминают о его эпилептических припадках в детстве, о природной свирепости и порочности. Калигула с жадным любопытством присутствовал при пытках и казнях осужденных. В качестве простого гладиатора он принимал участие в гладиаторских боях и цирковых играх с животными. По римским понятиям это был удел рабов, преступников или вольноотпущенников, но никак не свободных людей, тем более императора.

В самом начале своего правления Калигула стремился к единовластию и самодержавию, он требовал, чтобы его почитали как бога по примеру эллинских царей. Калигула даже объявил себя живым божеством и, стоя в храме между статуями, принимал полагающиеся богу почести или «беседовал» с самим Юпитером. Трудно сказать, какие причины вызвали столь странное поведение — болезнь или иное, чем у его предшественников, понимание императорской власти. Может быть, решение Калигулы отказаться от республиканского правления было вызвано тем, что он с самого рождения принадлежал к царскому дому и получил соответствующее своему положению воспитание. Он считал, что все жители империи — от сенатора до простолюдина — рабы императора. «Мне можно все в отношении всех», — утверждал Калигула.

Особенно часто и изобретательно он унижал римский сенат. Римский историк Светоний пишет, что однажды Калигула потребовал избрать римским консулом... своего коня Инциата.

Правление Калигулы отличалось особым деспотическим произволом, постоянно росли налоги, самым жесто­ким образом притеснялось население, за малейшую провинность людям грозила конфискация имущества.

Чтобы удовлетворить свое тщеславие, Калигула повелел поставить суда вдоль побережья, закрепить их якорями, а сверху насыпать на них земляной вал. Получилось нечто вроде Аппиевой дороги. Светоний полагает, что длина ее равнялась 5,3 километра, Дион указывает другую цифру — 5,1 километра. На самом же деле длина земляного вала составляла примерно 3,5 километра. Эта дорога должна была поразить прибывающих в Рим парфянских заложников.

По другой версии, Калигула в течение двух дней просто красовался на своем земляном валу, выставляя напоказ и себя, и своих коней. Хоть он и был высокого рода, но очень невыигрышного телосложения: грузный, шея и ноги очень худые, глаза тусклые, волосы росли по всему телу, на голове же были совсем редкими.

Не отказывая себе ни в чем (а требования его год от года все возрастали), Калигула принялся разбазаривать государственные средства. Вконец истощив казну, он начинает придумывать изощренные налоги, даже посягает на самое, казалось бы, неприкосновенное — на завещания граждан, заставляя их объявлять себя наследником.

Конечно, среди римлян находились люди, которые пытались выступать против такого произвола, что вызы­вало у Калигулы еще большую ярость. Он не останавливался ни перед чем. В Риме ежедневно кого-то пытали и убивали, причем все это сопровождалось гнусными издевательствами. Калигула, например, предлагал мир отцу юноши, которого он убил только за то, что тот превосходил императора красотой и кротостью нрава. И если отец отказывался прийти к императору, то немедленно поступал приказ убить и его тоже. Ни одна женщина не чувствовала себя в безопасности, поскольку Калигула, не отличаясь особой нравственностью, мог прямо во время пира заставить ее вступить с ним в связь. Он сожительствовал даже со своими сестрами. Светоний, автор одной из биографий Калигулы, пишет: «О браках его трудно сказать, что в них было непристойнее: заключение, расторжение или пребывание в браке». Калигула не брезговал и связями с мужчинами и мальчиками, а также с проститутками. Он даже превратил часть своего дворца в публичный дом, чтобы получать деньги для своих удовольствий.

Неврастенический характер Калигулы проявлялся и в том, что он затевал один бесполезный проект за другим, как бы стремясь построить то, что построить было невозможно. В результате появлялись бесполезные постройки и сооружения — плавучая вилла на озере Неми, мост через Неаполитанский залив, немыслимой конструкции переход с Палатина на Капитолий. Он любил окружать себя восточной роскошью, а на пирах мог появиться в женской одежде или в шелковых нарядах, которые было запрещено носить мужчинам.

Калигула распорядился построить конюшню из мрамора и слоновой кости для своего коня Инциата (Быстро­ногого) и даже отвел ему целый дворец с прислугой и утварью. Когда Инциата выводили на прогулку, то покрывали его пурпурными накидками и на шею вешали жемчужные ожерелья.

Все эти затеи требовали времени, поэтому Калигуле некогда было заниматься государственными делами. Впрочем, историки отмечают, что он никогда не был способным политиком и государственным деятелем. Особыми успехами не отличались действия Калигулы и во внешней политике. Его северные походы, которые он предпринял в 39-40-м годах, оказались просто неудачными.

Культ императора из Рима распространился по провинциям и вызвал волнения среди евреев в Александрии и Палестине. В 40 году в римскую провинцию было преобразовано и Мавританское царство, что, однако, не помогло Калигуле упрочить свое положение. Среди римской аристократии стали возникать заговоры против императора. В 39 и 40 годах два из них были раскрыты, а заговорщики жестоко наказаны. Однако третий заговор трибунов преторианской гвардии оказался гибельным для Калигулы. Он был убит его участниками. Вместе с ним погибла его четвертая жена и дочь.

Таким образом, граждане Рима в который уже раз ошиблись в выборе своего правителя. С помощью Калигулы они надеялись освободиться от прежнего безалаберного и распутного правления, однако вскоре он даже превзошел своих предшественников в беспутстве и пороке. Всего за три года своего правления Калигула создал себе славу тирана. Таким он и остался в мировой истории, назвавшей его самым жестоким из правителей.

После смерти Калигулы сенат потребовал снова вернуть Риму республиканскую форму правления. Преемни­ком Калигулы стал Клавдий.